Была залита кровью баррикада,
За жертвой жертва падала в крови,
И под огнем стального града
Там в муках корчились они.
Свистели пули. Били люди
Друг друга яростной рукой,
И окровавленные груди
Хрипели смертною тоской.
Но средь врагов, друг друга злобно бивших,
Был юноша с светившимся лицом.
Еще дышавших, бережно схвативши,
Он выносил бесстрашно под огнем.
То был француз. Средь смерти и проклятий
Он жизнь за жизнью спас там, мальчик и герой,
Среди в крови тонувших русских братьев,
В тот день боровшихся жестоко меж собой.
Кругом него безумно убивали,
А он с безумною отвагою спасал.
— Эй! Уходи! — они ему кричали,
Но под огнем он к раненым бежал.
К ним лишь прикован был у юного француза
Заботный, нежный взгляд его.
И синяя в дыму его мелькала блуза,
Пока пробила пуля и ее.
Бой кончен. Баррикада опустела.
Там, где врагов текла ручьями кровь,
Лежало юное, неубранное тело
Погибшего за братство и любовь.
И подвига любви красой еще сияло
На миг заснувшее как-будто бы лицо
И грудь, казалося, его еще дышала
Великой жалостью, сгубившею его.
(2 votes, average: 2,50 out of 5)