Я — посвященный от народа,
На мне великая печать,
И на чело свое природа
Мою прияла благодать.
Вот почему на речке-ряби,
В ракитах ветер-Алконост
Поет о Мекке и арабе,
Прозревших лик карельских звезд.
Все племена в едином слиты:
Алжир, оранжевый Бомбей
В кисете дедовском зашиты
До золотых, воскресных дней.
Есть в сивке доброе, слоновье,
И в елях финиковый шум,-
Как гость в зырянское зимовье
Приходит пестрый Эрзерум.
Китай за чайником мурлычет,
Чикаго смотрит чугуном…
Не Ярославна рано кычет
На забороле городском,-
То богоносный дух поэта
Над бурной родиной парит;
Она в громовый плащ одета,
Перековав луну на щит.
Левиафан, Молох с Ваалом —
Ее враги. Смертелен бой.
Но кроток луч над Валаамом,
Целуясь с ладожской волной.
А там, где снежную Печору
Полою застит небосклон,
В окно к тресковому помору
Стучится дед — пурговый сон.
Пусть кладенечные изломы
Врагов, как молния, разят,-
Есть на Руси живые дремы,
Невозмутимый, светлый сад.
Он в вербной слезке, в думе бабьей,
В богоявленье наяву,
И в дудке ветра об арабе,
Прозревшем Звездную Москву.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)