Стихотворения поэта Иванов Георгий Владимирович

Мы живем на круглой или плоской Маленькой планете. Пьем. Едим. И, затягиваясь папироской, Иногда на небо поглядим. Поглядим, и вдруг похолодеет Сердце неизвестно отчего.

Уже бежит полночная прохлада, И первый луч затрепетал в листах, И месяца погасшая лампада Дымится, пропадая в облаках. Рассветный час! Урочный час разлуки! Шумит

Еще молитву повторяют губы, А ум уже считает барыши. Закутавшись в енотовые шубы, Торговый люд по улицам спешит. Дымят костры по всей столице царской,

Я люблю эти снежные горы На краю мировой пустоты. Я люблю эти синие взоры, Где, как свет, отражаешься ты. Но в бессмысленной этой отчизне

Неправильный круг описала летучая мышь, Сосновая ветка качнулась над темной рекой, И в воздухе тонком блеснул, задевая камыш, Серебряный камешек, брошенный детской рукой. Я

Все представляю в блаженном тумане я: Статуи, арки, сады, цветники. Темные волны прекрасной реки… Раз начинаются воспоминания, Значит… А может быть, все пустяки. …Вот

Обледенелые миры Пронизывает боль тупая… Известны правила игры. Живи, от них не отступая: Направо — тьма, налево — свет, Над ними время и пространство.

Зеленою кровью дубов и могильной травы Когда-нибудь станет любовников томная кровь. И ветер, что им шелестел при разлуке: «Увы», «Увы» прошумит над другими влюбленными

Вновь с тобою рядом лежа, Я вдыхаю нежный запах Тела, пахнущего морем И миндальным молоком. Вновь с тобою рядом лежа, С легким головокруженьем Я

Я тебя не вспоминаю, Для чего мне вспоминать? Это только то, что знаю, Только то, что можно знать. Край земли. Полоска дыма Тянет в

Оттого и томит меня шорох травы, Что трава пожелтеет и роза увянет, Что твое драгоценное тело, увы, Полевыми цветами и глиною станет. Даже память

Прозрачная ущербная луна Сияет неизбежностью разлуки. Взлетает к небу музыки волна, Тоской звенящей рассыпая звуки. — Прощай… И скрипка падает из рук. Прощай, мой

Я не любим никем! Пустая осень! Нагие ветки средь лимонной мглы; А за киотом дряхлые колосья Висят, пропылены и тяжелы. Я ненавижу полумглу сырую

Чем больше дней за старыми плечами, Тем настоящее отходит дальше, За жизнью ослабевшими очами Не уследить старухе-генеральше. Да и зачем? Не более ли пышно

Люблю рассветное сиянье Встречать в туманной синеве, Когда с тяжелым грохотаньем Несутся льдины по Неве. Холодный ветер свищет в уши С неизъяснимою мольбой… Сквозь

Я вспомнил о тебе, моя могила, Отчизна отдаленная моя, Где рокот волн, где ива осенила Глухую тень скалистого ручья. Закат над рощею. Проходит стадо

Цвета луны и вянущей малины — Твои, закат и тление — твои, Тревожит ветр пустынные долины, И, замерзая, пенятся ручьи. И лишь порой, звеня

Турецкая повесть 1 Право, полдень слишком жарок, Слишком ровен плеск воды. Надоели плоских барок Разноцветные ряды. Все, что здесь доступно взору — Море, пристань,

Это только синий ладан, Это только сон во сне, Звезды над пустынным садом, Розы на твоем окне. Это то, что в мире этом Называется

Ликование вечной, блаженной весны. Упоительные соловьиные трели И магический блеск средиземной луны Головокружительно мне надоели. Даже больше того. И совсем я не здесь, Не