Стихотворения поэта Лиснянская Инна Львовна

Голого дерева позвоночник. Осень придумана для одиночек, Вот и гляжу в отупенье неком: Плотно прикрыто облачным веком Неба глазное яблоко. Серый денечек, дождик-звоночек —

Я больше не хочу, я не желаю Вылавливать сетчаткою дырявой Мир из терцин, где я всему чужая От пекла жизни до посмертной славы. Сиюминутные

В мелкий дождик Илья-пророк облака на днях истолок — Дождь идет, толченым стеклом освещая мой потолок, Или то хрусталь над столом третьи сутки уже

К чему это память моя о далеких и близких, — Об участи трусов и участи храбрецов? Не все мертвецы достойны своих обелисков, Не все

Я, очевидица двух эпох, Всем надоела, и только Бог Держит меня еще на земле В быстро остывшей золе. После пожара память больна, — Чудится

Ямб, хорей, анапест, дактиль, Амфибрахий на дворе! — Дробь любви выводит дятел По морщинистой коре. Нет меня, есть только птицы Да кошачья канитель И

Я отгоняю рукой оконную штору, — Ветер — не муха, чтоб отгонять ладонью. Ищут на ощупь опору Мысли спросонья. Время приспело для свежей небесной

Мы живем в сквозняке. В головах двадцать первого века — Подорожник, крапива и сныть. Я забыла тебя, если можно забыть человека, И забыла любовь,

Предвидено, предсказано, Цветком не прорасту, Я к времени привязана, Как к конскому хвосту. О плоские булыжники Крутым затылком бьюсь. Молчат твои подвижники, Затоптанная Русь!

Вместо жилья — гнездовья. Да и на что мне дом? Черный платочек вдовий Вырос и стал крылом. Более мне не надо Руководящих крыл, —

Полоумные стихи На Страстной неделе: Озеркаль и остекли Гробы, колыбели, Застекли и зазеркаль Русла всех сосудов! — Вопля слезного хрусталь Не для пересудов Здравомыслящих

Часы остановились. Кот чихнул. Фонарь мигнул на электростолбе. Ты постарался так, что зачеркнул И тень воспоминанья о себе. Ты постарался так, что навсегда Забыла

Отдай меня в дом престарелых! Это не горе. Отдай меня в этот архив, где жизненный свет Писем любовных и дневниковых историй — В коробках

Еще поспи, еще не утро, Еще услышишь в год Змеи, Как ветры Азии — полундра! — Свистят на палубе земли. Еще услышишь в час

Не слушала ни оракула, Ни фактов, ни ворожей — Судьба надо мною плакала, А я смеялась над ней. Все было и в небыль кануло.

Такое, мой немилый, Житье-бытье: Меня любовь забыла, А я — ее. Судьба пустоголова, Как трын-трава. Меня забыло Слово, А я — слова. И всякий

Оттого ль, что мороз, все пути серебря, Знать не знает про холод вины, Не могу я себя оторвать от себя И взглянуть как бы

Я с собой в разговоре три тысячи с лишним лет. Галилейское море — озеро Генисарет. Облака на Фаворе — как белый Его хитон. И

Я обмыла водой из крана Твои веки, грудь и живот, И мой рот, как жгучая рана, Целовал твой холодный рот. Я сдержала рыданье вдовье,

Девятое десятилетье. Ни дедки, ни бабки, ни репки. И вот я на этом свете Живу, как белье на прищепке. Глотаю флюгерный воздух, Дрожу от