В вечный покой любовь проводив, Больше не знаю, кто мертв, кто жив, Кто откровенен, кто лжив, Чье в коридоре висит пальто, Если сюда не
Стихотворения поэта Лиснянская Инна Львовна
Меж нами — все более писем, Все менее длительных встреч, Давай же прощеньем возвысим Все то, что возможно сберечь. У встреч наших привкус миндальный,
Ничто ни на что не бросает сегодня тень, Все звенит и сияет в полунебесный день,- Опрокинуты к людям чаши колоколов, Куличи золотятся храмовых куполов.
Нет за душой у меня никакой корысти, Это единственное, в чем мне еще везет. И хоть глаза у меня разные и вразлет, В небо
Без поэтичной зауми И мемуарных прикрас О городе Капернауме Я поведу рассказ. Еще не крестом, а рыбою Город отмечен был. В памяти я надыбаю
В компьютере я замыкаюсь, словно в квартире С множеством окон (вишь, обучилась чему!), И нервные мысли мои о текущем мире Овеществленному я доверяю уму.
Кажется, живу я по привычке — Наподобие часов. Но когда меж птичьих голосов Пролетает голос электрички, Вижу, как в проходах поездов, В тех вагонах,
Каждый миг тобою выверен, Каждое мое движение, — И кричу закрытым ртом: Наизнанку меня выверни! Закрути меня жгутом! И забрось куда подалее! …Только где
Я – как земля: скриплю, мечтая Вернуться к состоянью рая, Где люди, звери, птицы, гады, Друг другу, помню, были рады.
Как должно Божьим сиротам, Не спорю я с судьбой, Ни с Каином, ни с Иродом И ни сама с собой, Но вот — не
Под башнею водонапорной Растаявшей зимы напор На этот тупиковый бор И на избу, откуда черный, Словесный выметаю сор: Что за дремучая морока, Что за
Хорошо мне на крылечке. То ли мысли, то ль овечки, то ли облака, — Шерсть воздушная курчава… Далека земная слава, а хула — близка.
Уснул мой гений права и порядка. Твоя могила, как большая грядка Посеянной травою прорастет. Твоя могила станет, как тетрадка, Где каждая травинка запоет. Граниту,
Стали бояться меня домашние вещи, Чувствуют, бедные, как опротивел мне быт, — Ест древоточец его, моль от счастья трепещет, Зеркало пылью слоится, кресло скрипит,
Ну, еще немного побудь. Поцелуй меня и прости. Надоела мне эта муть — По сусекам жизни скрести. Я мучишки не наскребу На пружинистый колобок.
Видишь, сама я себе западня: Людям кричу среди белого дня,- Вот она я — унижайте меня! Вот она я — распинайте меня! Черного крику
Ничего — ни строки, ни словечка, Ничего, точно я умерла. Лишь табачного дыма колечко Над углом раздвижного стола. В синей гжели кофейная гуща. Ничего,
У тебя в глазах вековечный растаял лед, У меня в глазах вековая застыла темь, По-научному мы как будто — с катодом анод, По-народному мы
Цветут на подоконнике герани, Да и вокруг оконного стекла. Я начиталась много всякой дряни. По сей причине серебро гортани Я в золото молчанья облекла.
Обезголосевший колокол медным рыдает светом: Варвары, варвары пришли сюда! Знакомые с лазером и с интернетом, Деньги имущие, но без гроша стыда, Варвары, варвары пришли