Степные вихри — вольница стрибожья,
И всхрапы полудикого коня,
И вольные дороги Запорожья
Поныне кличут и томят меня,
То c горестью, то c гордостью родня, —
Пути Тараса и пути Андрия,
Просторные рассветы Киммерии,
C дамасскою насечкою броня…
Смоленск, еще грозящий из огня;
Хвостатых пик сверкающие гряды
И Платова летучие отряды,
Скрывающиеся за гранью дня, —
Я c ними жил. И мне легенд не надо.
Мне и поныне — потный запах седел,
Костра полуистлевшего дымок —
Все чудится: плывет от сизых ветел,
Где эскадронный путь в крови намок,
Где брат упал, где я упасть бы мог.
Там и поныне вдовы. И поныне
Песчаными дорогами Волыни,
От Киева на Львов,
Меж большаков,
В седой и горькой, как война, полыни
Впечатан след буденновских полков,
Полет клинков.
Пожаров полыханье —
Судьба моя, а не воспоминанье.
Мы путались в ночах темноволосых,
Считали звезды в тиховейных плесах
И слушали на зорях лебедей;
И всею тяжкой верностью мужскою,
Всей яростью атаки, всей тоскою
Мы вспоминали милых — без затей:
Давясь впотьмах слезою воровскою,
Целуя в злые ноздри лошадей.
Товарищи, изодpанные в лоскут
В днепровских плавнях, на дуге Орловской,
Затянутые илом Сиваша, —
Они ведь тоже звездам yдивлялись,
В грязи кровавой под огнем валялись,
Ползли к траншеям прусским не дышa;
Они ведь тоже обнимали милых
И умирали на рассветах стылых
В развалинах чужого блиндажа…
Я с ними был. Я тоже бил в упор.
A раны не закрылись до сих пор.
Но прежнею порой на зорях прежних
Опять цветут в Чернигове черешни,
Хмельные ночи прежних не темней,
Литые ливни падают на Ливны,
И капли, словно рубленые гривны,
В косматых гривах боевых коней.
И я — еще дружинник Святослава,
Ходивший в Кафу, бравший Братиславу,
Под Сталинградом умерший стократ
И вставший вновь под солнцем нашей славы, —
Ревнитель мира, гвардии солдат, —
Благословляю и сады и травы,
Леса и степи… Я привалу рад.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)