Эврика! Ура! Известно точно То, что мы — потомки марсиан. Правда, это Дарвину пощечина: Он большой сторонник обезьян. По теории его выходило, Что прямой
Стихотворения поэта Высоцкий Владимир Семенович
Марине Если я богат, как царь морской, Крикни только мне: «Лови блесну!» — Мир подводный и надводный свой, Не задумываясь, выплесну! Дом хрустальный на
Не хватайтесь за чужие талии, Вырвавшись из рук своих подруг… Вспомните, как к берегам Австралии Подплывал покойный ныне Кук. Как в кружок, усевшись под
Секунд, минут, часов — нули. Сердца с часами сверьте! Объявлен праздник всей Земли: «День без единой смерти». Вход в рай забили впопыхах, Ворота ада
А ну отдай мой каменный топор! И шкур моих набедренных не тронь! Молчи, не вижу я тебя в упор, — Сиди вон и поддерживай
Я загадочен, как марсианин, Я пугливый: чуть что — и дрожу. Но фигу, что держу в кармане, Не покажу!
Мне — не-стрелю и акыну — Многим в пику, в назиданье, Подарили вы картину Без числа и без названья. Что на ней? Христос ли,
Возвращаюся с работы, Рашпиль ставлю у стены, — Вдруг в окно порхает кто-то Из постели от жены! Я, конечно, вопрошаю: «Кто такой?» А она
Помню, я однажды и в «очко», и в «стос» играл, — С кем играл — не помню этой стервы. Я ему тогда двух сук
Когда он, друзья, по асфальту идет, Никто на него не кивает! Но мхатовский сторож поклон ему бьет, Уж он-то Яловича знает. Народ же недоумевает,
Мы браво и плотно сомкнули ряды, Как пули в обойме, как карты в колоде. Король среди нас, мы горды, Мы шествуем бодро при нашем
— Горю от нетерпения Представить вам явление — Без преувеличения Писательницу-гения: Все, что пишет — вскоре Прочтете на заборе. — Сгораю от смущения, Сомнения,
Один смотрел, другой орал, А третий — просто наблюдал, Как я горел, как я терял, Как я не к месту козырял.
Считай по-нашему, мы выпили не много, — Не вру, ей-бога, — скажи, Серега! И если б водку гнать не из опилок, То что б
В тайгу На санях, на развалюхах, В соболях или в треухах — И богатый, и солидный, и убогий — Бегут В неизведанные чащи, —
Расскажи, дорогой, Что случилось с тобой, Расскажи, дорогой, не таясь! Может, все потерял, Проиграл, прошвырял? Может, ангел-хранитель не спас? Или просто устал, Или поздно
Пенсионер Василий Палыч Кочин, Который все газеты прочитал, Страдал футболом и болезнью почек, О прелестях футбола толковал: — Вы в двадцать лет — звезда
Прошу запомнить многих, кто теперь со мной знаком: Чеширский Кот — совсем не тот, что чешет языком; И вовсе не чеширский он от слова
День-деньской я с тобой, за тобой, Будто только одна забота, Будто выследил главное что-то — То, что снимет тоску как рукой. Это глупо —
Хорошо, что за ревом не слышалось звука, Что с позором своим был один на один: Я замешкался возле открытого люка — И забыл пристегнуть
Вдох глубокий, руки шире, не спешите, три-четыре! Бодрость духа, грация и пластика. Общеукрепляющая, утром отрезвляющая (если жив пока еще) гимнастика! Если вы в своей
Сколько вырвано жал, Сколько порвано жил! Свет московский язвил, но терпел. Год по году бежал, Жаль, что тесть не дожил — Он бы спел,
Я думал — это все, без сожаленья, Уйду — невеждой! Мою богиню — сон мой и спасенье — Я жду с надеждой! Я думал
И сегодня, и намедни — Только бредни, только бредни, И третьево тоже дни Снова бредни — все они.
Экспресс Москва-Варшава, тринадцатое место, — В приметы я не верю — приметы ни при чем: Ведь я всего до Минска, майор — всего до
Ах, порвалась на гитаре струна, Только седьмая струна! Там, где тонко, там и рвется жизнь, Хоть сама ты на лады ложись. Я исчезну —
Чем славится индийская культура? Вот, скажем, Шива — многорук, клыкаст. Еще артиста знаем, Радж Капура, И касту йогов — высшую из каст. Говорят, что
Снег удлинил в два раза все столбы, А ветер сбросил мощь свою со счетов И не сметает снежные грибы, Высокие, как шапки звездочетов, —
Когда я об стену разбил лицо и члены И все, что только было можно, произнес, Вдруг сзади тихое шептанье раздалось: — Я умоляю вас,
Цыган кричал, коня менял: — С конем живется вольно. Не делай из меня меня, С меня — меня довольно! Напрасно не расстраивай, Без пользы
Грустно! Едет на курорт никак… Как же я без Вани Бортника! Я бы Ваню оттенял. Как же Ваня без меня?!
У вас все вместе — и долги и мненье, Раздельно разве только саквояж. Так вот, сегодня чей же день рожденья? Не знаю точно —
Мы говорим не «штормы», а «шторма» — Слова выходят коротки и смачны: «Ветра» — не «ветры» — сводят нас с ума, Из палуб выкорчевывая
Граждане, ах, сколько ж я не пел, но не от лени — Некому: жена — в Париже, все дружки — сидят. Даже Глеб Жеглов,
Это смертельно почти, кроме шуток, — Песни мои под запретом держать. Можно прожить без еды сорок суток, Семь — без воды, без меня —
А меня тут узнают — Ходят мимо и поют, За мое здоровье пьют андоксин. Я же — славы не люблю, Целый день лежу и
Моим друзьям — поэтам Кто кончил жизнь трагически — тот истинный поэт, А если в точный срок — так в полной мере. На цифре
Люди говорили морю: «До свиданья», Чтоб приехать вновь они могли — В воду медь бросали, загадав желанья, — Я ж бросал тяжелые рубли. Может,
Мы — просто куклы, но… смотрите, нас одели, И вот мы — жители витрин, салонов, залов. Мы — манекены, молчаливые модели, Мы — только
В. Золотухину и Б. Можаеву Там у соседа — пир горой, и гость — солидный, налитой, ну а хозяйка — хвост трубой — идет
Мы все воспитаны в презреньи к воровству, ну, а еще — к употребленью алкоголя, и в безразличьи к иностранному родству, и в поклонении всесилию
В сон мне — желтые огни, и хриплю во сне я: «Повремени, повремени — утро мудренее!» Но и утром все не так, нет того
Догонит ли в воздухе — или шалишь — Летучая кошка летучую мышь? Собака летучая — кошку летучую? Зачем я себя этой глупостью мучаю? А
Мы из породы битых, но живучих, Мы помним все, нам память дорога. Я говорю как МХАТовский лазутчик, Заброшенный в Таганку — в тыл врага.
Всю Россию до границы Царь наш кровью затопил, А жену свою, царицу, — Колька Гришке уступил. За нескладуху-неладуху — Сочинителю по уху! Сочинитель —
Мы рвем — и не найти концов. Не выдаст черт — не съест свинья. Мы — сыновья своих отцов, Но блудные мы сыновья. Приспичило
Перед выездом в загранку Заполняешь кучу бланков — Это еще не беда, — Но в составе делегаций С вами едет личность в штатском —
Этот день будет первым всегда и везде — Пробил час, долгожданный серебряный час: Мы ушли по весенней высокой воде, Обещанием помнить и ждать заручась.
Нам вчера прислали Из рук вон плохую весть: Нам вчера сказали, Что Алеха вышел весь. Как же так! Он Наде Говорил, что — пофартит,
Кто верит в Магомета, кто — в Аллаха, кто — в Иисуса, Кто ни во что не верит — даже в черта, назло всем,