Город уши заткнул и уснуть захотел, И все граждане спрятались в норы. А у меня в этот час еще тысяча дел, — Задерни шторы
Стихотворения поэта Высоцкий Владимир Семенович
Как заарканенный — Рядом приставленный, Дважды пораненный, Дважды представленный.
Поздравить мы тебя решили (Пусть с опозданием большим — У нас с детьми заботы были): Живи сто лет на радость им.
Погода славная, А это главное. И мне на ум пришла мыслишка презабавная, — Но не о господе И не о космосе — Все эти
В Тридевятом государстве (трижды девять — двадцать семь) все держалось на коварстве — без проблем и без систем. Нет того, чтобы сам воевать, —
Сколько я, сколько я видел на свете их — Странных людей, равнодушных, слепых! Скользко — и… скользко — и падали третьи, Не замечая, не
Этот шум — не начало конца, Не повторная гибель Помпеи — Спор вели три великих глупца: Кто из них, из великих, глупее. Первый выл:
На границе с Турцией или с Пакистаном — Полоса нейтральная, а справа, где кусты, — Наши пограничники с нашим капитаном, А на левой стороне
Я рос как вся дворовая шпана — Мы пили водку, пели песни ночью, — И не любили мы Сережку Фомина За то, что он
Отбросив прочь свой деревянный посох, Упав на снег и полежав ничком, Я встал — и сел в «погибель на колесах», Презрев передвижение пешком. Я
Если болен глобально ты Или болен физически, Заболел эпохально ты Или периодически. Не ходи ты по частникам, Не плати ты им грошики. Иди к
Я изучил все ноты от и до, Но кто мне на вопрос ответит прямо? Ведь начинают гаммы с ноты «до» И ею же заканчивают
Как все, как это было? — И в кулисах, и у вокзала Ты, как будто бы банное мыло, Устранялась и ускользала. Перепутаны все мои
Целуя знамя в пропыленный шелк И выплюнув в отчаяньи протезы, Фельдмаршал звал: «Вперед, мой славный полк! Презрейте смерть, мои головорезы!» И смятыми знаменами горды,
В стае диких гусей был второй, Он всегда вырывался вперед, Гуси дико орали: «Встань в строй!» И опять продолжали полет. А однажды за Красной
Нараспашку — при любой погоде, Босиком хожу по лужам и росе. Даже конь мой иноходью ходит, Это значит — иначе, чем все. Я иду
То бишь, о чем? — о невесте я: Стерва и малость скупа, Очень красивая бестия, С ямкой в районе пупка. Вдоль-поперек, по окружности Лучше
Не давали мне покоя Твои руки, твои губы, Мое дело воровское Шло на убыль, шло на убыль. Я все реже, я все меньше Воровал,
Наш Федя с детства связан был с землею — Домой таскал и щебень и гранит… Однажды он домой принес такое, Что мама с папой
Сидели, пили вразнобой мадеру, «Старку», «Зверобой», — и вдруг нас всех зовут в забой до одного. У нас стахановец-гагановец- загладовец — и надо ведь,