Стареем, брат, ты говоришь? Вон кончен он, недлинный Старинный рейс Москва-Париж, — Теперь уже — старинный. И наменяли стюардесс И там и здесь, и
Стихотворения поэта Высоцкий Владимир Семенович
Нам ни к чему сюжеты и интриги, — Про все мы знаем, что ты нам ни дашь. Я, например, на свете лучшей книгой Считаю
Деятели спорта и культуры, Разрешите новшество внедрить: Поменять фигуры на шампуры, Чтоб не сразу сильно перепить! В тупике пока что только шашки — В
Ох, да помогите, помогите, помогите все долги мне заплатить: Кому надо что отдать И кому надо что простить! Все мои товарищи пропали, разбежались —
Семь дней усталый старый Бог В запале, в зашоре, в запаре Творил убогий наш лубок И каждой твари — по паре. Ему творить —
Пятнадцать лет — не дата, так — Огрызок, недоедок. Полтиник — да! И четвертак. А то — ни так, ни эдак. Мы выжили пятнадцать
Протопи ты мне баньку по-белому — Я от белого свету отвык. Угорю я, и мне, угорелому, Пар горячий развяжет язык. Протопи ты мне баньку,
Послушайте все — ого-го! эге-гей! — Меня, Попугая — пирата морей! Родился я в тыща каком-то году В банано-лиановой чаще. Мой папа был папа-пугай
А. Н. Комиссарову Принесла случайная молва Странные, ненужные слова — Будто прекратился перерыв, Будто будет «Свадьба» и «Обрыв». Были вы в японских городах, Восхищенье
Какой был бал! Накал движенья, звука, нервов! Сердца стучали на три счета вместо двух. К тому же дамы приглашали кавалеров На белый вальс, традиционный
Вот она, вот она — Наших душ глубина, В ней два сердца плывут, как одно, — Пора занавесить окно. Пусть в нашем прошлом будут
Заказана погода нам Удачею самой, Довольно футов нам под киль обещаны, И небо поделилось с океаном синевой — Две синевы у горизонта скрещены. Мы
Сколько павших бойцов полегло вдоль дорог — Кто считал, кто считал!.. Сообщается в сводках Информбюро Лишь про то, сколько враг потерял. Но не думай,
Не заманишь меня на эстрадный концерт, Ни на западный фильм о ковбоях: Матч финальный на первенство СССР — Нам сегодня болеть за обоих! Так
Все было не так, как хотелось вначале, Хоть было все как у людей, Но вот почему-то подолгу молчали, И песни для них по-другому звучали,
У кого на душе только тихая грусть Из папье-маше — это легкий груз. Знаете, Может быть, правы те, Кто усмехается, кто недоверчиво так усмехается:
Л. Возиян Очень подлинный портрет Милы Возияны! Можно дать тебе сто лет В сотом «Сезуане»! Е. Корниловой Если будешь много плакать И за все
Чтобы не попасть в капкан, Чтобы в темноте не заблудиться, Чтобы никогда с пути не сбиться, Чтобы в нужном месте приземлиться, приводниться, — Начерти
Не делили мы тебя и не ласкали, А что любили — так это позади. Я ношу в душе твой светлый образ, Валя, А Леша
Ядовит и зол, ну, словно кобра, я, — У меня больничный режим. Сделай-ка такое дело доброе, — Нервы мне мои перевяжи. У меня ужасная
Жизнь оборвет мою водитель-ротозей. Мой труп из морга не востребует никто. Возьмут мой череп в краеведческий музей, Скелет пойдет на домино или лото. Ну
Один музыкант объяснил мне пространно, Что будто гитара свой век отжила, — Заменят гитару электроорганы, Электророяль и электропила… Гитара опять Не хочет молчать —
Не писать стихов мне и романов, Не читать фантастику в углу, — Я лежу в палате наркоманов, Чувствую — сам сяду на иглу. Кто-то
Прочитайте снова про Витьку Кораблева и друга закадычного — Ваню Дыховичного. У кого одни колы Двойки догоняют, Для того каникулы Мало что меняют. Погулять
Эх, недаром говорится: Мастер дела не боится, Пусть боится дело это Ваню — мастера паркета! Не берись, коль не умеешь, Не умеючи — не
У Джимми и Билли всего в изобильи — Давай не зевай, сортируй, собирай!.. И Джимми и Билли давно позабыли, Когда собирали такой урожай. И
Устали по-вечернему с утра, И тяжело от горького похмелья. Ну что, друзья, нет худа без добра, Ну что, друзья, нет горя без веселья.
Я никогда не верил в миражи, В грядущий рай не ладил чемодана, — Учителей сожрало море лжи — И выплюнуло возле Магадана. И я
Я волком бы выгрыз все свадьбы и тризны, Но эту приветствую. И ратую, Чтоб было сегодня без алкоголизма И чтоб уважали партию! Не фарисей,
Я лежу в изоляторе, Здесь кругом резонаторы, — Если что-то случается — Тут же врач появляется. Здесь врачи — узурпаторы, Злые, как аллигаторы! Персонал
Как во городе во главном, Как известно — златоглавом, В белокаменных палатах, Знаменитых на весь свет, Воплотители эпохи — Лицедеи-скоморохи, У кого дела не
Я вчера закончил ковку, я два плана залудил, и в загранкомандировку от завода угодил. Копоть, сажу смыл под душем, съел холодного язя — и
В день, когда мы, поддержкой земли заручась, по высокой воде, по соленой, своей, выйдем в точно назначенный час, — море станет укачивать нас, словно
Что же ты, зараза, бровь себе подбрила, для чего надела, падла, синий свой берет! И куда ты, стерва, лыжи навострила — От меня не
Мы строим школу, чтобы грызть науку дерзко, Мы все разрушим изнутри и оживим, Мы серость выбелим и выскоблим до блеска, Все теневое перекроем световым!
Зря ты, Ванечка, бредешь Вдоль оврага. На пути — каменья сплошь, — Резвы ножки обобьешь, Бедолага! Тело в эдакой ходьбе Ты измучил, А и,
Темнота впереди, подожди! Там стеною — закаты багровые, Встречный ветер, косые дожди И дороги, дороги неровные. Там чужие слова, Там дурная молва, Там ненужные
Весна еще в начале, еще не загуляли, Но уж душа рвалася из груди, Но вдруг приходят двое, с конвоем, с конвоем, «Оденься, — говорят,
У домашних и хищных зверей Есть человечий вкус и запах. А целый век ходить на задних лапах — Это грустная участь людей. Сегодня зрители,
Свой первый срок я выдержать не смог. Мне год добавят, может быть, четыре. Ребята, напишите мне письмо, Как там дела в свободном вашем мире.
Я полмира почти через злые бои прошагал и прополз с батальоном, а обратно меня за заслуги мои с санитарным везли эшелоном. Подвезли на родимый
Потеряю истинную веру — Больно мне за наш СССР: Отберите орден у Насера — Не подходит к ордену Насер! Можно даже крыть с трибуны
Вот в набат забили: Или праздник, или Надвигается, как встарь, чума. Заглушая лиру, Звон идет по миру, — Может быть, сошел звонарь с ума?
Пособие для начинающих и законченных халтурщиков Суров же ты, климат охотский, — Уже третий день ураган. Встает у руля сам Крючковский, На отдых —
Не грусти! — Забудь за дверью грусть. Заплати, а я развлечь берусь. Потерпи — уйду ненадолго, Допою — и сразу вернусь. Попробуйте забыться, Не
Проскакали всю страну, Да пристали кони — буде! Я во синем во Дону Намочил ладони, люди. Кровушка спеклася В сапоге от ран, — Разрезай,
Я страшно скучаю, я просто без сил. И мысли приходят — маня, беспокоя, — Чтоб кто-то куда-то меня пригласил И там я увидела что-то
Во хмелю слегка, лесом правил я. Не устал пока, — пел за здравие. А умел я петь песни вздорные: «Как любил я вас, очи
Пожары над страной все выше, жарче, веселей, Их отблески плясали — два притопа, три прихлопа, Но вот Судьба и Время пересели на коней, А
При всякой погоде — Раз надо, так надо — Мы в море уходим Не на день, не на два. А на суше — ромашка