Три недели душу саднило Неотплаченное зло. Дождь прошел, и попрохладнело, Отпустило, отлегло. И опять с утра до вечера Я кричу своей любви: Я тебя
Стихотворения поэта Лиснянская Инна Львовна
Ничего не смыло С памяти больной. Не ходи, мой милый, Не ходи за мной. Нам опасны встречи, Мы с одной бедой, Мой с ума
В горне города Святого Мысли все обожжены, — Преднамеренное слово Хуже белены. Не ищу себе я ниши И на музыку слова, И хожу как
Над портом, провонявшим рыбьим бунтом, Встает луна из моря медным бубном. Над рыбою, в песке не погребенной, Бьет в медный бубен ветер забубенный, —
Из чужого пейзажа с трудом Выхожу, будто в детстве, из сказки, — Все желает быть взято пером, Все желает мгновенной огласки — Даже гор
Возьми меня, Господи, вместо него, А его на земле оставь! Я — легкомысленное существо, И Ты меня в ад отправь. Пускай он еще поживет
Утихни, дождичек, пробравшийся сквозь сон, Где дом знакомый мне, а в нем аукцион, — Считалка-стуколка, Трехкратный молоток. Пространство-куколка, А время-мотылек. Умолкни, дождичек, прокравшийся сквозь
У тайны нет загадочной повадки, Она проста, как мой житейский сон, Где яблони стоят в своем порядке И муравьи свой строят Вавилон. Сокрыт ромашкой
Почтовый ящик, как скворцов обитель, Он из досок и к дереву прибит. Но ни один эпистолы любитель Писать мне не спешит. Февраль. И до
Черная птичка с похожим на веник хвостом Вводит прощально меня в стихотворчество птичье. Мир оголен, а с последним слетевшим листом Кажется сад мне раздетым
Вместе с осенью горю и холодею, В две сопелочки задумчиво сопя: Понапрасну ты затеяла затею Наизнанку выворачивать себя. Никому чужая тайна не в подмогу,
Строка — натянутый лук, Слово твое — стрела. Мой друг, пожизненный друг, Как я глупа была! Натягивая тетиву, Целилась я в мишень, Где лунную
Вышла она из пены, я — из ребра. Кость повыносливей водного серебра, — Частность бывает целого долголетней. Мысли во сне фактов иных предметней. Разные
Желтый крестик звезды — Упреждающий цвет. Для воды нет узды И наездника нет. Из конюшни своей Выпускает река Пенногривых коней, Чтоб снести берега. Ржет
Срок догадок о жизни не только истек, но и вытек, Словно лиственный глаз из-под сумрака хвойной ресницы. Где твой друг? Где собрат? Наконец, где
Строфика, живопись, музыка. «Искусство всегда едино». В ногах плетеная мусорка — Черновиков корзина. Музыка, живопись, строфика Распались на составные. На слово, как на дистрофика,
На самое дно Упрятала память И это окно Дерзаю обрамить Не верткой лозой Из края родного, Не мертвой смолой Из моря чужого, А цветью
Поверь современной Кассандре: Не все наши песенки спеты, Не все поглотилось жерлом! Архив — есть излучина Леты, Куда ты ныряешь в скафандре Иль щупаешь
Всякое время слагается из одиночеств, Из одиночеств деревьев, вещей и людей. Мы устарели — дети бегут пророчеств. (Что же касается тайной вины моей, В
Кто пред скинией пропляшет В этот черный год? Дождик мочит, время пашет, Вечность жнет. Кто себя в благую жертву Нынче принесет? Время косит, вечность