Стихотворения поэта Попов Борис Емельянович

Ночь проходит понемногу

Ночь проходит понемногу. Никого со мною нет. Только этот — слава Богу — Тихий, сумеречный свет. Только этот, только этот Свет над крышкою стола.

Стыд

За окном земля лежит нагая, ухает, позвякивает день. И грохочет город, извлекая тень из света, свет из тени, тень… Господи, стыдобушка какая, алчная порочная

Сеновал

Я лежал на сеновале, было сухо, пахло сладко. Я лежал на сеновале в понедельник и в четверг. Ну и ладно, и понятно… Но последняя

Терпенье

Пусть туча на время затмила Сирени кипящую гроздь: Побольше терпения, милый — Все сбудется, что началось. Не вечен, хотя бесконечен Терзающий душу нам дождь.

В том году

Там тишина ветвистая растет, произрастают запахи и тени. Там, в том году, наступит Новый год и унесет последние сомненья. Я в прошлое, как в

Демократия

Шагает очумевший город Во тьме, в разрухе, Поднявши почерневший ворот Злой брезентухи. С охотою иль с неохотой Идет послушно — То по подземным переходам,

Весна

Разве я один живу на свете В этот упоительный рассвет? За окном тиранствующий ветер С вишен обрывает вешний цвет. Кружатся, и падают, и гаснут

Диоген

Так ведется уж, видно, от века, много дивного в нашей судьбе. …Человека ищу, человека, — Диоген говорит сам себе. Среди дня, погруженного в дрему,

Увы, увы, как говорил Шекспир

Увы, увы, как говорил Шекспир: Весь мир театр. И некуда деваться. Лишь в подворотню или же в трактир Ушами собирать щелчки оваций. А скоро

Агасфер и Магдалина

Ты сейчас, наверно, видишь сверху Все, что недоступно нам внизу — Страстную щетину Агасфера И Марии долгую слезу. Двух скитальцев, тронутых распадом, У Голгофы

Пришедшие из августа

Почему небо не благосклонно К нам, пришедшим из календаря — В час, когда подкипает заря И течет молоко по бидонам, Детям манную кашу даря.

Зачем он ходит, этот филин

Зачем он ходит, этот филин с подсветкой желтою в очах, неся свой череп без извилин на губернаторских плечах? Зачем страдает и лютует при ветре

Я по своей бессоннице прошел

Н. Голланду Я по своей бессоннице прошел Так, как цыганка мне наворожила, В казенный дом — и Бога не нашел В крутых бараках общего

Покрывается снегом земля

Покрывается снегом земля. Звезды раньше и выше восходят. И, уже не соря, не пыля, по дорогам машины проходят. Все пустеет — и степь, и

Ночная элегия

Н. Прижмись к окошечку метро, Не хулиганствуй, Когда вокруг мертвым-мертво Лежит пространство. Когда в ночи дрожат лучи, Почти, как пульс твой — Прижмись к

В конце недели

Город задыхается зимой от любви небесной и земной. Ты ко мне протягиваешь руки: это значит — надо нам домой. Коркой покрываясь ледяной, ночь поет

…И кончится это мученье

…И кончится это мученье, Что встарь называлось тугою. И мы с тобой вниз… по теченью… С тобою… с тобою… с тобою… Наступит погода другая.

Вьюга

Вьюга машет полотняными крылами. Глупость наша пролегает между нами. И темно в твоей квартире, как в пещере, — только вьюга, только вьюга лезет в

Без тайны

…И нету снега, нету снега, Хотя декабрь пришел к закату, И тают Альфа и Омега, И ночь теряет льды и латы. И посреди предновогодней

Провинциальный романс

Где-то на периферии, в драном городе уральском, где глядят заместо неба от тоски на потолок, жил и я, как говорится, в положении дурацком —