Был я однажды счастливым: Газеты меня возносили. Звон с золотым отливом Плыл обо мне по России. Так это длилось и длилось, Я шел в
Стихотворения поэта Сельвинский Илья Львович
А я любя был глуп и нем. Пушкин Душевные страдания как гамма: У каждого из них своя струна. Обида подымается до гама, До граянья,
Так и буду жить. Один меж прочих. А со мной отныне на года Вечное круженье этих строчек И глухонемое «никогда».
О, этот мир, где лучшие предметы Осуждены на худшую судьбу… Шекспир Пролетели золотые годы, Серебрятся новые года… «Фауста» закончив, едет Гете Сквозь леса неведомо
Шахматные кони карусели Пятнами сверкают предо мной. Странно это круглое веселье В суетной окружности земной. Ухмыляясь, благостно-хмельные, Носятся (попробуй пресеки!) Красные, зеленые, стальные, Фиолетовые
К. Зелинскому Я в этом городе сидел в тюрьме. Мой каземат — четыре на три. Все же Мне сквозь решетку было слышно море, И
Я мог бы вот так: усесться против И все глядеть на тебя и глядеть, Все бытовое откинув, бросив, Забыв о тревожных криках газет. Как
Поэзия! Не шутки ради Над рифмой бьешься взаперти, Как это делают в шараде, Чтоб только время провести. Поэзия! Не ради славы, Чью верность трудно
Да, молодость прошла. Хоть я весной Люблю бродить по лужам средь березок, Чтобы увидеть, как зеленым дымом Выстреливает молодая почка, Но тут же слышу
Женщины коричневого глянца, Словно котики на Командорах, Бережно детенышей пасут. Я лежу один в спортивной яхте Против элегантного «Дюльбера», Вижу осыпающиеся дюны, Золотой песок,
Читаю Шопенгауэра. Старик, Грустя, считает женскую природу Трагической. Философ ошибался: В нем говорил отец, а не мудрен, По мне, она скорей философична. Вот будущая
Ты не от женщины родилась: Бор породил тебя по весне, Вешнего неба русская вязь, Озеро, тающее в светизне… Не оттого ли твою красу Хочется
Мы начинаем с тобой стареть, Спутница дорогая моя… В зеркало вглядываешься острей, Боль от самой себя затая: Ты еще ходишь-плывешь по земле В облаке
За что я родину люблю? За то ли, что шумят дубы? Иль потому, что в ней ловлю Черты и собственной судьбы? Иль попросту, что
Обыватель верит моде: Кто в рекламе, тот и витязь. Сорок фото на комоде: «Прорицатель», «Ясновидец»! Дорогой, остановитесь… Нет, его вы не уймете: Не мечтает
Ах, что ни говори, а молодость прошла… Еще я женщинам привычно улыбаюсь, Еще лоснюсь пером могучего крыла, Чего-то жду еще — а в сердце
Каждому мужчине столько лет, Сколько женщине, какой он близок. Человек устал. Он полусед. Лоб его в предательских зализах. А девчонка встретила его, Обвевая предрассветным
Н. Асееву Над рекой-красавицей птица не воркует — Голос пулемета заменил дрозда. Там моя заботушка, сокол мой воюет, На папахе алая звезда. Я ли
Весною телеграфные столбы Припоминают, что они — деревья. Весною даже общества столпы Низринулись бы в скифские кочевья. Скворечница пока еще пуста, Но воробьишки спорят
Обдымленный, но избежавший казни, Дыша боками, вышел из тайги. Зеленой гривой* он повел шаги, Заиндевевший. Жесткий. Медно-красный. Угрюмо горбясь, огибает падь, Всем телом западая