За неделю развернулся лист. Клейкий, подрастет еще немного. И березы наклонились вниз. Потемнела на свету дорога. Поспешает черный муравей. Сонно вьется пчелка золотая. Стал
Стихотворения поэта Солнцев Роман Харисович
1. Я – ангел в каменном небе. За моей спиной одно крыло серебряное – русское, другое золотое – татарское, золотое тяжелее, поэтому летаю кругами.
Кончается безумное столетье. Горят смола позора и елей. Что остается? Тучи на рассвете, и то ли броневик, то ль мавзолей. Но что кричать о
Всю ночь гроза сверкала зеркалами, и ливень лил, тяжелый, как чугун. Казалось, треснула земля под нами – я слышал раздвигающийся гул. Казалось, все живое
В темной переписывая келье летописи сгинувших веков, что считал ты главным? Не веселье, не базары праздных городов. Это все обыденное дело! А вот где
Любимая, в мой век аэродромов, церквей, лабораторий, ипподромов, средь рева оглушающего, свиста, когда пыльца над лугом не плывет, а только сапожок лихого твиста ромашку
Смотри на меня не сурово. Я слабый сын поколенья. О жесткие кепки сугробов свои окровавил колени. Весной меня жалили змеи. Лицо мне сожгли комары.
Отпусти меня, страшилище ночное, засоси обратно щупальца свои, отведи свое дыхание сырое – от него, смотри, мертвы и воробьи, зеркала чернеют, кланяются свечи, двери
Весенеет – синий свет нарастает с каждый днем. И в снегу синеет след, и стал синим черный дом. Бродят синие коты и невидимые псы.
1. Он брел среди парижских улиц, увидел кошку и позвал: – Кис-кис!.. – в лицо ему метнулась – вцепилась – еле оторвал! И прочь
В поселок Суриково ночь сошла. Ну, как мне без тебя сегодня можно?! И мысль древнее, чем сама соха, обходит криво все гектары мозга… Не
Не ждали дядьку мы зимой суровой, но слышим ржанье во дворе и скрип. На розвальнях приехал! Пес дворовый полаял в конуре и враз осип.
Что же мы о воле да о воле в этой бедной комнатке своей? Ничего не видно в синем поле. Ни костров, ни белых лошадей.
Мы встретились, два человека, средь сказочной чуждой земли. Он спрашивал что-то, я мекал… Друг друга понять не могли. Я пробовал чуть на немецком, а
Если выйдет мне за счастье наше мучиться, и закружится лихое воронье, – пусть опишут недвижимое имущество, пусть опишут недвижимое мое. Пусть опишут под истлевшими
Оставь меня в покое, пес. Оставь в покое, местный вождь. Я здесь задумался всерьез – сержант милиции, не трожь. Ну что с того, что
Мальчик смотрит целый день в трубу, а труба – из свернутой тетради. Что он там узрел? Свою судьбу? Милой девочки златые пряди? Или мнится
Выпустили рыбку золотую из аквариума – в быстрину. Я стою и с берега колдую: что ж ты, рыбка? Словно как в плену? Плавает недальними
На заре в окно сквозило, вышел к вишням недозрелым… Здравствуй, красное светило! Через час ты станешь белым. А чтоб цвет страны сменился, век понадобился
Дайте соперника! Если мне жить медленно, светленько, я позабуду, как можно спешить… Дайте соперника! Чтоб я завидовать мог и бежать, страхи все вынеся, и,