Да, я-то знаю, я-то знаю, как пахнет степь, как стебель к небу вылезает, суля нам хлеб. Желанный хлеб! В руке сжимала я колос твой.
Стихотворения поэта Астафьева Наталья Георгиевна
Как славно добрести в дороге к постели чистой – и старинной набитой перьями периной всласть удовольствоваться… боги! Или ребенком подкатиться под материнский бок горячий
Снег шатающейся походкой идет по весне непочатой, надевает на окна решетки, все пороги опечатывает. Что голодному чье-то участье! Улыбаясь, в глаза заглянете. Не насытите
Сон-явь… Не так уж редко такое снилось мне… Мне снилась птица в клетке. И мать моя в тюрьме.
Затенил обои — как орел, сутул. Придавил собою колченогий стул. За спиной могучей руки не свести… Сиднем, туча-тучей — на моем пути. Глухо, к
Весна идет по дорогам. Первый гром гремит в облаках. В снеговой воде до порога утопает изба лесника. За рекою в траве примятой, на залитом
Тиран засиделся на троне, а жизнь у людей — одна, и каждую каплю крови он выцедит до дна.
В полдневный жар в долине Дагестана… Не Дагестана, а Таджикистана, Абхазии, Осетии, Чечни с свинцом в груди везде лежат они. И снится им… Нет,
Каркают, каркают серые вороны, грязные помарки на зеленых кронах. Кто вы? Черти готики? Грешники ада? Радиоглотки? Или телевзгляды? Глаз скосила в сторону, гаркает, пугает
За десять дней на нашей даче трава по пояс, цветы с кулак… Я слышу, птицы в листве судачат, что наше дело с тобой табак.
За стеной свистит вьюрок, будто уличный шарманщик. День мне вынет, как сурок, счастье, спрятанное в ящик. Принимаю, веселясь, хоть не верю я бумаге, только
Ровесники мои! Я к вам нежна, как к братьям. Я без вас — как чужестранец, пришелец с другой планеты. Вы — как я, ломались
На зонтики желтого шелка, на солнце, на пальцы, на пыльцу амазонки, охотницы пчелки летят, летят к крыльцу. Подсолнухи головы горячие, подсолнухи головы огромные, опаленные,
Я была рабыней быта, но вернулась вновь к природе. Ветром утренним омыта, отдыхала при дороге. И, как всем зверям положено, в лес ликующего мая
Прохожу вокруг да возле до утра, хмурой тучкой утром рано на порог: — С добрым утром, просыпаться вам пора, мой веселый деревенский рыжий бог!
Вчера была весна, я собственными глазами видела, как несла она голубое знамя. Вчера была весна, ты моих рук касался, до сих пор в глазах
Я поднималась медленно со дна морского к солнцу водорослью синей, я тяжестью была прикреплена к моей Земле, как к ракушке актиния. Я головой касалась
Запахло мокрой прелой хвоей, и мхом, и морем – не понять. Порог родильного покоя. Земля в апреле – та же мать. Набухли зерна в
Как в сталактитовой пещере, шагаю по Арбату… Дома, сосульками ощерясь, вслед смотрят зверовато. Над домом — синие провалы… Дом льдом оброс, как мамонт. И
Глаза убитых — это ад, они глядят, они глядят, глаза их в каждой скважине: — Не убивают на земле? — Не голодают на селе?